Феномены антропо- и культуроцентризма в сознании отечественной интеллигенции

Абсолютизируя с обществоведческой точки зрения принцип антропо-центризма, интеллигенция теряла с середины XIX века видение полноты бытия человека, теряла видение личности как носителя и выразителя сохраняющей её как самоценную духовность культуры. Под культурой нами понимается отдельное живое целое в истории человечества, одновременно обращенное лишь в себя самое и в иные духовные субстанции и в этом потенциально могущее развить в себе способность «различать добро и зло»; целое, с симпатией всматривающееся в человеческую личность и являющееся себя истинной в соборе последних и в этом удерживающее себя как различающее добро и зло — и во всем названном положительный деятель истории и субъект исторического права (И.Фихте и др.).

Безмерное погружение в конкретную общественно-политическую реалию, нетворческое привнесение на русскую почву инокультурных феноменов, безудержное развитие одной из сторон культуры в ущерб другим — все это связано и с тем, что феномен культуры последовательно в сознании отечественной интеллигенции не был представлен.

Идея антропоцентризма в её славянофильской трактовке выражается в возможности для человека следования в созидательной деятельности не произвольному отвлечению, а изначально присущей человеческой среде логике развития (А.С.Хомяков и др.).

Мышление интеллигенции и нашего времени в целом антропоцентрично не в указанном нами виде, а или в откровенно «западоидной» (А.Зиновьев) форме, или в её разновидности, или национально-ориентированной форме.

Невнимание интеллигенции к феномену культуры объясняется тем, что возникновение её связано не столько с социокультурными, а сколько с социально-историческими реалиями России. Появившийся в XVIII столетии общественный слой по стилю своего мышления был далек от народных масс, обретающих себя в формах соборного бытия и мышления.

Наметившаяся тенденция в миропонимании интеллигенции в истории сохранилась. Знаменует ли это лишь отрыв большей части интеллигенции от истории российских этносов, или её заблуждения — знамение изменения бытия последних, растворения их в межкультурных пространствах современной цивилизации?